«Чацкий главный герой комедии» сочинение
Первые читатели комедии открывали в ней самое главное в тогдашней жизни. Перед ними бушевала та борьба, в которой они сами принимали участие, хотя многие из них, может быть, и не догадывались, насколько значительна она по своим конечным результатам. Место в этой борьбе предрешало позицию в тех спорах, которые породила комедия. Разумеется, спор шел прежде всего о Чацком. В передовых кругах русского общества еще ни один литературный герой не был так популярен: в Чацком видели своего соратника. Благородство его убеждений, кипение политических страстей,
«И точно, начал свет глупеть…», «А судьи кто. «, «В той комнате незначащая встреча…» — распространялись в списках как отдельные произведения. Правда, фигура Чацкого не могла не удивить тогдашних читателей своей жизненной достоверностью, непосредственностью «личного» обаяния; по привычке предположили, что образ Чацкого — это чей-то портрет, и тут же начались насчет прототипа. Комедия еще не была закончена, а слух о портретное уже долетел до Одессы: «Что такое Грибоедов? — спрашивал Пушкин.-
А знаешь ли, что такое Чацкий? Пылкий, благородный и добрый малой, проведший несколько времени с очень умным человеком (именно с Грибоедовым) и напитавшийся его мыслями, остротами и сатирическими замечаниями. Все, что говорит он — очень умно. Но кому говорит он все это? Фамусову? Скалозубу? На бале московским бабушкам? Это непростительно. Первый признак умного человека — с первого взгляду знать с кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловыми…» . Пока что отложим разговор о том, на самом ли деле Чацкий «мечет бисер» или его обращения к Фамусовым и Репетиловым имеют какой-то иной смысл. Сейчас важно обратить внимание на замечание Пушкина о соотношении мысли автора и его героя, то есть, иными словами, о соотношении личности автора и характера героя. Понимание противоречий и неясностей в поведении Чацкого, о которых говорилось выше, затрудняется прежде всего тем, что этот образ весь пронизан светом авторского сочувствия, что едва ли не в каждой фразе Чацкого вполне различимо слышится голос самого автора, чувствуется его собственное лирическое воодушевление. Поневоле начинает казаться, что раз налицо такая слиянность автора и героя, то, может быть, причины этих противоречий и неясностей коренятся в свойствах художнического сознания Грибоедова и образ Чацкого имеет лишь автобиографическое значение. Этот тупик неизбежно понуждает сделать вывод, что тайна образа Чацкого заключена в соотношении объективно-драматического и лирического начала комедии. Следовательно, чтобы приблизиться к этой тайне, необходимо представить себе личность автора. Но для этого знание одного только текста «Горе от ума» уже недостаточно.
Итак, Чацкий после трехлетнего отсутствия вернулся в Москву и сразу же, не заезжая домой, явился в дом Фамусовых. Что нового покажет мне Москва? Этот вопрос, естественно, возникал в его сознании в связи с его прежними отношениями — личными и общественными. Но интерес к тому, как прошли эти три года в Москве и для Москвы, был пока что не главным; непосредственнее и сильнее волновало другое: как прошли эти три года в доме Фамусовых, и прежде всего, конечно, что сталось с Софьей? Наверно, были и опасения, но все-таки больше надежд. Хотя он и понимал, что с Москвой, то есть с московским дворянским обществом, придется выяснить отношения заново.
Да, разумеется, он поехал в путешествие потому, что «охота странствовать напала на него». Но было не только это: по-видимому, он не мог не уехать, потому что дворянская Москва — а он ее только и знал тогда — ему просто опостылела; с своей стороны, и она не пылала к нему особой любовью.
Но среди причин, побудивших Чацкого уехать из Москвы, была еще одна, которая больше всего тревожила и терзала сердце. Его любовь к Софье тогда, три года назад, наверно, напугала его: ведь он был старше ее, а ей шел всего лишь пятнадцатый год. Софья и тогда не понимала и теперь — через три года — толком не уразумела, в чем была причина метаний Чацкого:
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)