Художественное своеобразие поэмы «Кому на Руси жить хорошо»

Поэма «Кому на Руси жить хорошо» занимает централь —
ное место в творчестве Н. А. Некрасова. Она стала своеобраз —
ным художественным итогом более чем тридцатилетней рабо —
ты автора.
Все мотивы лирики Некрасова развиты в поэме; заново
осмыслены все волновавшие его проблемы; использованы
высшие его художественные достижения.
Некрасов не только создал особый жанр социально-фи —
лософской поэмы, но и подчинил его своей сверхзадаче: пока —
зать развивающуюся Россию в ее прошлом, настоящем и бу

—
дущем.
Начав писать «по горячим следам», то есть сразу после
реформы 1861 г. поэму об освобождающемся, возрождаю —
щемся народе, Некрасов бесконечно расширил первоначаль —
ный замысел. Поиски «счастливцев» на Руси увели его из
современности к истокам: поэт стремится осознать не только
результаты отмены крепостного права, но и саму философ —
скую природу таких понятий, как счастье, свобода, честь, по —
кой, ибо вне этого философского осмысления невозможно
понять суть настоящего момента и увидеть будущее народа.
Принципиальная новизна жанра объясняет фрагментарность
поэмы, построенной из внутренне открытых глав. Объединен —
ная образом-символом дороги, поэма распадается на истории,
судьбы десятков людей. Каждый эпизод сам по себе мог бы
стать сюжетом песни или повести, легенды или романа. Все вме —
сте, в единстве своем, они составляют судьбу русского парода,
его исторический путь от рабства к свободе. Именно поэтому
лишь в последней главе появляется образ «народного заступ —
ника» Гриши Добросклонова — того, кто поведет людей на волю.
Авторская задача определила не только жанровое новаторство,
но и все своеобразие поэтики произведения.
Некрасов многократно обращался в лирике к фольклор —
ным мотивам и образам. Поэму о народной жизни он целиком
строит на фольклорной основе. Обратите внимание: в «Кому
на Руси жить хорошо» в той или иной степени «задействова —
ны» все основные жанры фольклора — сказка, песня, былина,
сказание.
Каково же место и значение фольклора в поэме? У фоль —
клора свои особые идеи, стиль, приемы, своя образная систе —
ма, свои законы и свои художественные средства. Самое же
основное отличие фольклора от художественней литературы
— отсутствие в нем авторства: народ слагает, народ рассказы —
вает, народ слушает. В фольклоре авторскую позицию заме —
няет нечто принципиально иное — общенародная мораль. Ин —
дивидуальная авторская точка зрения чужда самой природе
устного народного творчества.
Авторская литература обращается к фольклору, когда
необходимо глубже проникнуть в суть общенародной морали;
когда само произведение обращено не только к интеллиген —
ции, основной части читателей XIX века, но и к народу. Обо
эти задачи ставил перед собою Некрасов в поэме «Кому на
Руси жить хорошо».
И еще один’Важнейший аспект отличает авторскую литера —
туру от фольклора. Изустное творчество не знает понятия «ка —
нонический текст»: каждый слушатель становится соавтором
произведения, по-двоему пересказывая его. К такому активному
сотворчеству автора и читателя и стремился Некрасов. Именно
поэтому его поэма написана «свободным языком, максимально
приближенным к простонародной речи». Стих поэмы исследо —
ватели называют «гениальной находкой» Некрасова. Свобод —
ный и гибкий стихотворный размер, независимость от рифмы
открыли возможность щедро передать своеобразие народного
языка, сохранив всю его меткость, афористичность и особые по —
говорочные обороты; органически вплести в ткань поэмы дере —
венские песни, поговорки, причитания, элементы народной сказ —
ки (волшебная скатерть-самобранка потчует странников); ис —
кусно воспроизвести и задорные речи подвыпивших на ярмарке
мужиков, и выразительные монологи крестьянских ораторов, и
вздорно-самодовольные рассуждения самодура-помещика.
Красочные народные сцены, полные жизни и движения,
множество характерных лиц И фигур — все это с эздает непов —
торимое многоголосие некрасовской поэмы, в которой как бы
исчезает голос самого автора, а вместо него слышны голоса и
речи его бесчисленных персонажей.
Русские поэты о Москве 49
«Я — МОСКВИЧ!» (В. А. ГИЛЯРОВСКИЙ)
Главным летописцем быта и нравов Москвы был Влади —
мир Алексеевич Гиляровский, или дядюшка Гиляй, как его
любовно называли москвичи.
«Я — москвич! Сколь счастлив тот, кто может произнес —
ти это слово, вкладывая в него себя. Я — москвич!»
Невозможно представить себе Москву конца XIX и на —
чала XX века без Гиляровского, как немыслимо предста —
вить ее без Кремля, Третьяковской галереи, Художествен —
ного театра.
Он был знатоком московского «дна», знатоком Хитров —
ки — приюта нищих, босяков, отщепенцев — по большей части
одаренных простых людей, не нашедших себе ни места, ни
занятия в тогдашней жизни.
Хитровка любила Гиляровского, как своего защитни —
ка, который не гнушался бедностью и понимал, всю глубину
хитрованского горя и безрадостной жизни. Сколько нужно
бесстрашия, доброжелательства к людям и простосердечия,
чтобы завоевать любовь и доверие сирых и озлобленных
людей.
Один только Гиляровский мог спокойно и безнаказанно
приходить в любое время дня и ночи в самые хитрованские
притоны и ночлежки. Его никто не посмел тронуть и пальцем.
Никто из наших писателей не знал так всесторонне и
блестяще Москву, как Гиляровский. Было просто непости —
жимо, как может память одного человека сохранить столько
характерных историй о людях, улицах, окраинах, площадях,
садах и парках, почти о каждом трактире старой Москвы. У
каждого трактира было свое лицо и свои завсегдатаи — от
аристократического «Трестого» до студенческой «Комаров —
ки» у Петровских порот и от трактира для сапожников у
Савеловского вокзала до знаменитого Гусева у Калужской
заставы, где, бряцая литаврами, лучшая в. Москве трактир —
ная машина — «оркестрион» гремела песню: «Шумел-горел
пожар московский».