Учение Аристотеля о характерах как обобщение опыта греческой классической драматургии

Аристотель — знаменитый древне-греческий философ (род. в 384 г. до Р.-Х., ум. в 322 г.) сочинения которого затрагивают все области бытия и познания, в том числе и нравственность, политику, право, и мысль которого оказала сильнейшее влияние на все дальнейшее развитие научных и философских идей. Сын врача и естествоиспытателя Никомаха, он происходит из г. Стагирры в Халкиде, в течение ряда лет является учеником Платона в Афинах, затем воспитателем царя Александра Македонского, потом главой Афинской философской школы перипатетиков.

Аристотель

оставил после себя не менее 400 сочинений, по большей части до нас не дошедших — по логике, физике, анатомии, психологии, философии, этике, политике. Из сочинений Аристотель на общественно-политические темы ложны быть указаны: 1) «Этика», объединяющая три сочинения, из коих наиболее важна так наз. «Этика Накомаха», 2) «Политика» — в 8 книгах, 3) «Политии» — собрание конституций и сводов законов древности, 4) «Экономика» — сочинение, лишь приписываемое Аристотель Общественные моменты затрагиваются Аристотель также в его работах по риторике и по этике.

На всей философии Аристотель лежит отпечаток

современных ему общественных отношений, реалистической эпохи древне-афинского общества, достигающей в IV в. своего расцвета. Если для его проникнутого идеалами учителя, Платона, реальный мир являлся лишь отображением мира идеального, высших совершенных образцов, идей, то Аристотель низводит уже эти аристократические образцы в действительность и превращает их в формы, определяющие собою как строение, так и цели развития материи. Материя для Аристотель лишь возможность (…), по отношению к которой форма проявляет себя, как деятельное начало (…), движущее и обусловливающее материю и в этой своей деятельности осуществляющееся в качестве формы. Здесь уже отчетливо сказался индивидуализм торгово-капиталистического общества, выдвигающий роль сознательной личности в противоположность бессознательной деятельности масс и видящий в экономическом процессе не необходимо-обусловленную, но свободно и целесообразно направленную деятельность.

Равным образом и на работах Аристотель в области логики и естествознания сказались уже новые потребности общественной эпохи, направленные на правильное познание действительного мира, в целях овладения этим миром. Поэтому. в противовес принципу относительности нашего мышления, выдвигавшемуся на более ранней исторической ступени софистами. этими первыми идеологическими представителями эпохи товарного обмена, Аристотель устанавливает правила логического мышления и т. н. законы формальной логики, выражающие уже тенденцию общества к устойчивости и знаменующие закрепление происшедшей буржуазной революции.

Но древне-греческий торговый капитализм отличается своими специфическими особенностями: он развивается в обществе, покоящемся на рабском труде. В таких общественных условиях невозможно полное и цельное развитие той товарно-меновой идеологии, которая, с одной стороны, ведет к товарному фетишизму, а с другой — обусловливает собой развитие «философии права», юридических понятий равенства, справедливости и т. д. Отношение «формы» к «материи» у Аристотеля, несмотря на некоторые новые индивидуалистические черты, все же еще слишком напоминает отношение господина к рабу. Аристотель, как это отмечает Маркс, делая первые попытки анализа основной экономической формы менового общества — формы стоимости — и понимая, что «обмен не может иметь места без равенства, а равенство без соизмеримости», тем не менее останавливается в затруднении, т. к. «в действительности невозможно, чтобы столь разнородные вещи были соизмеримы».

В таком приравнивании он видит нечто чуждое природе вещей, «искусственный прием», т. к. он не понимает того, что в форме стоимости в товарном обществе находят себе единственно возможное выражение все виды человеческого труда, как равнозначного труда: понятие такого экономического, а стало быть, и юридического равенства не может зародиться в античном обществе, основанном на неравенстве людей и их рабочих сил. Поэтому у Аристотеля «равенство» ограничивается узким кругом лиц и остается привилегией господствующих классов.

Этой двойственностью и противоречием в самой экономический структуре современного ему общества объясняется и двойственная позиция Аристотеля по отношению к потребностям и воззрениям торгово-капиталистической эпохи, косвенным выразителем которых он явился. В своих общественно-политических идеалах, идя навстречу демократическим устремлениям новых общественных классов, он вместе с тем отдает должное и существующим привилегиям высших классов и традициям старого «ойкосного» домохозяйства. Скотоводство, земледелие, рыболовство, охоту, наконец, мелкую торговлю он ставит гораздо выше денежной спекуляции и ростовщичества. Его позиция поэтому зачастую наиболее приближается к чаяниям средней и мелкой буржуазии, которая уже стоит на точке зрения товарного обмена, но сама испытывает эксплуатацию со стороны ростовщического и спекулятивного капитала.

Товарный обмен ради приобретения необходимых жизненных благ, не создаваемых в собственном домохозяйстве, — но не ради безграничного обогащения. Это выражается в его противопоставлении «хремастике», искусству безграничного роста богатств и собственности источником которого является денежное обращение, — «экономики», т. е. домохозяйства и товарной торговли, как «естественного» способа приобретения полезных благ, «идущей в деньгах нечто отличное от них». Равным образом Аристотель считает. что «ростовщичество справедливо ненавидимо всеми, ибо здесь сами деньги являются источником приобретения и не употребляются для того, для чего они были изобретены».

А «ведь они возникли для товарного обмена», так что «из всех отраслей приобретения это наиболее противные природе». В качестве высшей этической добродетели им выдвигается идеал средних классов: «мера», умеренность, золотая середина.

На ряду с этим мы находим в «Этике» и «Политике» Аристотеля оправдание и обоснование необходимости современного ему рабского труда. Он исходит из представления, что всякое существо, способное лишь к физическому труду, может служить предметом правомерного владения со стороны существа, способного к труду духовному, и что в таком их соединении осуществляется общественный интерес. «В целях взаимного самосохранения необходимо объединяться попарно существу, в силу своей природы властвующему, и существу, в силу своей природы подвластному. Первое, благодаря своим интеллектуальным свойствам, способно к предвидению, и потому оно уже по природе своей — существо властвующее и господствующее, второе, т. к. оно способно лишь своими физическими силами исполнять полученные указания, по природе своей — существо подвластное и рабствующее.

В этом отношении между господином и рабом в их взаимном объединении руководит общность интересов» («Политика» I. 1, 4).

Частная собственность, уже закрепившаяся вместе с обменом, часто говорит о себе устами Аристотеля: «трудно выразить словами, сколько наслаждения в сознании того, что нечто тебе принадлежит!» Он склонен оспаривать идеалы платоновского «феодально-кастового коммунизма»: «Собственность должна быть общей в относительном смысле, в абсолютном она должна быть частной». («Политика» II. 2 4), т. к. при общей собственности ей будет уделяться «меньше забот»; наиболее допустимым он считает, «чтобы собственность была полной, эксплуатация ее общей». Однако, право собственности как вообще и все виды права, мыслятся им еще как привилегии, связанные с отношениями господства.

Так, собственность для него — «часть семейной организации», а рабы составляют «одушевленную ее часть».