Накануне Тургенев
В начале 1860 г. Тургенев напечатал роман «Накануне». Тургенев — любимец русских читающих людей,- писал критик журнала «Русское слово», — и они уже давно привыкли восторженно встречать каждое новое произведение его, полагая найти в нем ответ на заветные думы». Тургенев упрочил уже за собой рег? утацию не только крупнейшего писателя — художника, но и писателя, который, по словам Добролюбова, «быстро угадывал новые потребности, новые идеи, вносимые в сознание общества, и в своих произведениях обыкновенно обращал (насколько позволяли
Романом «Накануне» как нельзя более Тургенев оправдал эту оценку. Новое его произведение явилось «новым словом» в русской литературе, вызвало шумные толки и споры (и в критике и у читателей). Роман читался с жадностью. «Самое название его,- по словам критика «Русского слова», — со своим символическим намеком, которому можно придать очень обширный смысл, указывало на мысль повести, заставляло догадываться, что автор хотел сказать что-то больше того, что заключено в его художественных образах».
Если в «Рудине» и «Дворянском гнезде» Тургенев изображал прошлое, рисовал образы людей 40-х годов, то в «Накануне» он давал художественное воспроизведение современности, откликался на те заветные думы, которые в период общественного подъема второй половины 50-х годов волновали всех мыслящих и передовых людей.
Не идеалисты-мечтатели, а новые люди, положительные герои, подвижники дела были выведены в романе «Накануне». По словам самого Тургенева, в основу романа была «положена мысль о необходимости сознательно-героических натур. для того, чтобы дело подвинулось вперед».
В центре, на первом плане, стоял женский образ. Весь смысл романа таил в себе призыв к «деятельному добру» — к общественной борьбе, к отрешению от личного и эгоистического во имя общего.
В героине романа, «удивительной девушке» Елене Стаховой, выступал «новый человек» русской жизни. Елена окружена даровитой молодежью. Но ни Берсенев, только что кончивший университет и готовящийся стать профессором; ни талантливый скульптор Шубин, в котором все дышит искрометной, умной легкостью и счастливой веселостью здоровья, влюбленный в античность и думающий, что «вне Италии нет спасения «; ни тем более «жених» Курнатовский, эта «служебная честность и дельность без содержания», — не разбудили чувств Елены.
Свою любовь она отдала Инсарову, иностранцу-болгарину, бедняку, у которого в жизни была одна великая цель — освобождение родины от турецкого гнета и ь котором жила «сосредоточенная обдуманность единой и давней страсти». Инсаров покорил Елену тем, что ответил на ее смутное, но сильное стремление к свободе, увлек ее красотой подвига в борьбе за «общее дело».
И Шубин, и Берсенев отступили перед Инсаровым, отдавая должное его прямой и смелой «железной» силе. Шубин признается: «Нет еще у нас никого, нет людей, куда ни посмотри. Все — либо мелюзга, грызуны, гамлетики, самоеды, либо темнота и глушь подземная, либо толкачи, из пустого в порожнее переливатели да палки барабанные!» Он спрашивает: «Когда ж наша придет пора? Когда у нас народятся люди?» — и слышит ответ собеседника: «Дай срок. будут».
Выбор, сделанный Еленой, как бы указывал, каких людей ждала и звала русская жизнь. Среди «своих» таких не было — и Елена ушла к «чужому». Она, русская девушка из богатой дворянской семьи, стала женой бедняка-болгарина Инсарова, бросила дом, семью, родину, а после смерти мужа осталась в Болгарии, верная памяти и «делу всей жизни» Инсарова. В Россию она решила не возвращаться, спрашивая: «Зачем? Что делать в России?» На ее вопрос время ответило романом Чернышевского, «русскими Инсаровыми», поднявшими борьбу с отечественным «турецким гнетом».
В замечательной статье, посвященной разбору романа «Накануне», Добролюбов писал: «Появляются уже такие понятия и требования, какие мм видим в Елене; требования эти принимаются обществом с сочувствием; мало того — они стремятся к деятельному осуществлению. Это значит, что уже старая общественная рутина отживает свой век: еще несколько колебаний, еще несколько сильных слов и благоприятных фактов,- и явятся деятели. Тогда и в литературе явится полный, резко и живо очерченный образ русского Инсарова. И недолго нам ждать его: за это ручается то лихорадочное, мучительное нетерпение, с которым мы ожидаем его появления в жизни. Он необходим для нас, без него вся наша жизнь идет как-то не в зачет, и каждый день ничего не значит сам по себе, а служит только кануном другого дня. Придет же он, наконец, этот день! «
Через два года после «Накануне» Тургенев написал роман «Отцы и дети».
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)