Мои размышления о творчестве Достоевского
Федор Михайлович Достоевский (1821- 1881) принадлежит столько же литературе, сколько и философии. Ни в чем это не выражается с большей яркостью, как в том, что он доныне вдохновляет философскую мысль. Комментаторы Достоевского продолжают реконструировать его идеи, и самое разнообразие этих комментарий зависит не от какой-либо неясности у Достоевского в выражении его идеи, а, наоборот, от сложности и глубины их. Конечно, Достоевский не является философом в обычном и банальном смысле слова, у него нет ни одного чисто-философского сочинения. Он мыслит
Во всяком случае, Достоевский принадлежит русской и даже большемировой философии. Творчество Достоевского сосредоточено вокруг вопросов философии духа, это темы антропологии, философии истории, этики, философии религии.
Его «Дневник Писателя», оригинальный по своему стилю, постоянно заполнен чисто-художественными этюдами. Остановимся на его биографии. Федор Михайлович Достоевский родился в семье военного врача, жившего в Москве»). Детство его протекало в благоприятной обстановке; приведем собственные слова Достоевского: «я происходил из семейства русского и благочестивого.
Мы в семействе нашем знали Евангелие чуть ли не с первого года; мне было всего лишь десять лет, когда я знал почти все главные эпизоды русской истории». По окончании «подготовительного» училища, Достоевский, вместе со старшим братом, поступил в Военно-Инженерное Училище (в Петербурге). В эти годы в его семье произошла тяжелая драма его отец был убит крестьянами его деревни (мстившими ему за свирепость). «Семейное предание гласит, пишет по этому поводу дочь Достоевского ^, что с Достоевским при первом известии о смерти отца сделался первый припадок эпилепсии».
В годы пребывания в Инженерном Училище Достоевский свел дружбу с неким И. Н. Шидловским»), «романтиком, обратившимся (позже) на путь религиозных исканий» (по характеристике его биографа), имевшим несомненное влияние на Достоевского. «Читая с ним (то есть с Шидловским) Шиллера, писал Достоевский брату, я поверял на нем и благородного, пламенного Дон-Карлоса, и маркиза Позу. имя Шиллера стало мне родным, каким-то волшебным звуком, вызывающим столько мечтаний. «. В эти годы Достоевский жадно впитывает в себя влияния романтической поэзии (между прочим, V