Анализ стихотворения Блока “В неуверенном зыбком полете”

Современный мир, осмысливаемый лирическим поэтом, всегда кажется мистическим и почти всегда фантасмагоричным.

Стихотворение Блока-символиста (1910) – вершина символизма в его творчестве – яркий тому пример. Поэт размы­вает границы реального и символического. Что это? Конкретный эпизод или обобщенное размышление? Стихотворение об авиакатастрофе или о гибельности прогресса? В любом случае Блок стягивает в узел и переплетает жизненные реалии. Это взлет и падение самолета, сам облик летающей машины, ликование людей (“Пусть оркестр

на трибуне гремит”) – и авиакатастрофа. Факт гибели самолета Блок бросает нам в самом конце – одной строкой: “Остановится сердце – и винт”. Может быть, даже самолет не погиб, а только приземлился, но атмосфера стихотворения настраивает нас на самое мрачное: “в неуверенном зыбком полете”, “мертвые крылья”, “серые сферы”. Возможно, для Блока авиакатастрофа – это победа живого над неживым, доказа­тельство невозможности существования “стальной, бесстрастной птицы”. Все, что не имеет души, тленно, недобро, бессмысленно. Поэт странным образом одушевляет самолет, отождествляет его с бездушным, мертвым существом, инородным телом в этом мире. Вместо сердца у этого существа – винт (“пламенный мотор” -. ), оно “без любви, без души, без лица”, а следовательно, по Блоку, должно неминуемо погибнуть.

Блок не отрицает цивилизацию, но не может принять ее грубое вторжение в человеческое общество, в человека с его душой и страстями – в этом философская идея стихотворения.

“Ночь” написана Б. Пастернаком почти через 50 лет после блоковского стихотворения. Мировой технический прогресс необратим – и летчик уже виден в другом ракурсе. Для А. Блока было бы кощунством сравнивать (да что там сравнивать, приравнивать!) летчика и художника, поэта. А Б. Пастернак сознательно подчеркивает это: “Не спи, борись с дремотой, как летчик, как звезда”.

Лирический герой А. Блока отстранен (и сознательно отстранен!) от описываемого. Пастернак же находится в пространстве и времени своего стихотворения, очень динамичного по сравнению с блоковским. Поэт смотрит с самолета на землю (“Под ним ночные бары, чужие города”), под землю (“В подвалах и котельных не спят истопники”), из-под чердака художника на небо – из космоса вниз и снизу на космос. У А. Блока же взгляд был направлен в одну точку, вернее, он следит за одной точкой в небе. Разные уровни “смотрения” – разные степени видения.

Нужно отметить, что отстраненность лирического героя А. Блока от действия придает его языку горьковатую надломленность, торжественность. У Б. Пастернака высокое поэтическое соединяется с повседневным: жизнь настолько огромна, что не может делиться на низкое и высокое.

Факт мироздания подается Б. Пастернаком как предмет повседневного обихода, как нечто очень простое в своей сложности. Поэтому так легко взглянуть поэту из “неведомых вселенных”, “какой в афише объявлен новый фарс”.

А. Блок четко противопоставляет “бесстрастную птицу” и все живое, а Б. Пастернак объединяет их, создавая из мира и антимира А. Блока Вселенную и Вечность – две категории достаточно универсальные, чтобы поглотить все противоречия и противопоставления. Б. Пастернак по-новому осваивает время и пространство, оставляя за собой право приравнять смысл жизни и поэзии.